Каждая работа одушевляет бурлящую, штормовую волну, которая обрушивается на зрителя и гипнотически затягивает в свою пучину. Ритм этих организмов раздваивается на общие колебания и движения их «шипов». В природе такой диссонанс, вкупе с ядовитыми оттенками, привлекает внимание как людей, так и животных, и шлёт в мозг наблюдателя сигнал о потенциальной опасности. Этот эффект бывает и при встрече с медузами, у которых работы заимствуют свое название. 

Нас интересует, как природные стихии влияют на человека и какой эффект они могут произвести на него. В работах нам важно создать терапевтический эффект – погрузить в медитативное состояние, для чего мы используем цикличные движение ветра, воды, благодаря которым человек, находящийся в современном шуме, стремится оказаться в состоянии покоя.

В проекте Chrysaora мы переходим от ритмики природных стихий к ритмике самого существа, которое находятся в своей особой среде обитания. Движение медуз осуществляется с максимальным сохранением собственной энергии.

Каждая работа одушевляет бурлящую, штормовую волну, которая обрушивается 
на зрителя и гипнотически затягивает в свою пучину. Ритм этих организмов раздваивается на общие колебания и движения их «шипов». В природе такой диссонанс, вкупе с ядовитыми оттенками, привлекает внимание как людей, так и животных, и шлёт в мозг наблюдателя сигнал о потенциальной опасности. Этот эффект бывает и при встрече с медузами, 
у которых работы заимствуют свое название. 

Нас интересует, как природные стихии влияют на человека и какой эффект они могут произвести на него. В работах нам важно создать терапевтический эффект – погрузить в медитативное состояние, для чего мы используем цикличные движение ветра, воды, благодаря которым человек, находящийся в современном шуме, стремится оказаться в состоянии покоя.

В проекте Chrysaora мы переходим 
от ритмики природных стихий к ритмике самого существа, которое находятся в своей особой среде обитания. Движение медуз осуществляется с максимальным сохранением собственной энергии.